Уже изнемогая, теряя последние силы, он хрипел:

— Пары и газы… давят снизу. О, этот сжатый воздух рвет меня на куски! Все удалось, вулкан затоплен, он взорвется, но слишком рано… Ты пропал, бедняга Тотор!

Ему казалось, что прошли часы, а на самом деле буря разразилась всего минуту тому назад.

Давление паров все возрастало, грохот усиливался. Земля дрожала и трещала в глубинах, верхние слои рассыпались, а взрывы звучали страшными раскатами.

Наконец давление снизу на купол вулкана стало сильнее давления моря сверху. Корка, образованная продуктами прежних извержений, разом обрушилась и, поднятая паром, взлетела, опрокинулась, но сжатый воздух, находившийся под нею, освободился и устремился вверх из глубины растревоженных вод.

Заключенный в этой воздушной подушке, как насекомое или микроорганизм, Тотор взлетел, пересек огромную донную волну, которая еще более ускорила подъем. Она яростно встряхнула его, ворвалась на палубу стоящего на якоре судна, и с шумом откатилась.

Судно это — «Морган», черт возьми! Как мы уже говорили, Тотор растянулся у ног своей подруги Нелли, вцепившейся в планшир у капитанского мостика. Девушка испустила крик, в котором смешались испуг и радость.

Да, посрамив все опасения и превзойдя надежды, именно Тотор явился вдруг из морских глубин.

И это не удивило Нелли, настолько ее мысли были упорно связаны с Тотором, а ее горячие мольбы взывали о чуде.

Чудо произошло, только и всего! Даже не вспомнив, что судно в опасности, а новая волна может снести ее в море, Нелли бросилась к юноше, опустилась на колени, подняла его голову и ужаснулась, чувствуя, как болтается голова в ее дрожащих руках. Сердце девушки сжималось от страха, когда она всматривалась в закрытые глаза, бледные щеки, сжатые губы.

— Тотор, друг мой, посмотрите на меня! Услышьте меня! — всхлипывала Нелли.

Бедный юноша по-прежнему не смотрел, не дышал, не шевелился. Гарри и Алекс осторожно ощупывали Тотора, неловко, но преданно пытаясь оказать ему помощь.

Тревога сжала сердце Гарри перед этим по-прежнему недвижным телом. Ужасная мысль о непоправимом пронзила его, крупные слезы выползли из-под ресниц.

— Неужели он действительно мертв? — со страхом проговорил он. — Нет, это невозможно! Тотор не может умереть вот так!

— Бедный мистер Тотор, — в голосе боцмана слышалось сострадание, — ему так худо! Однако кровь течет. Это хороший знак, если течет кровь!

— Да, верно! Ведь так, Алекс? — с надеждой отозвался Гарри.

Нелли все еще всхлипывала и взывала надломленным голосом:

— О Боже, ты совершил чудо. Соверши же еще одно — воскреси его! О Боже, умоляю тебя!

Она судорожно обнимала бедную голову, ища в застывших чертах хоть малейший признак жизни, и ощущала в душе ужасную пустоту, в которой тонула радость былых времен, краткое счастье и нежно вынашивавшаяся мечта о светлом будущем.

Гарри совсем потерял голову. Алекс и Мэри переворачивали все в каютах в поисках лекарств и ничего не находили. Да и к чему лекарства? Без медицинских знаний они могли стать опаснее, чем сама болезнь!

Короче, души этих смелых и преданных людей поглотило смятение и отчаяние перед лицом неожиданных горьких испытаний.

Но это длилось недолго. Мучительный кризис миновал.

Если сверхчеловеческая воля иногда способна совершать чудеса, то какую почти беспредельную мощь могут обрести соединенные усилия энергий двух существ, действующих ради одной и той же цели!

У Тотора, терявшего сознание и чувствовавшего, что умирает, последняя мысль была о подруге, милое лицо которой явилось ему в ту минуту, когда все вокруг гибло. Одно желание завладело его душой: «Освободиться, выжить и найти Нелли… уже навсегда!»

А Нелли, чудом обретя вновь своего друга, сосредоточилась на единственной цели: оживить его.

— Это необходимо. Я хочу, чтобы он пришел в себя. Я хочу, чтобы он слышал меня, видел, говорил со мной.

И эти две энергии, таинственно соединенные вместе, сказались на физическом состоянии умирающего: чуть порозовели бледные щеки, едва уловимый вздох всколыхнул его грудь, и легкая дрожь пробежала по коже.

— Он жив, — воскликнула преобразившаяся девушка, — жив! Смотрите, Мэри! Смотрите, Алекс, смотри, Гарри, он жив! Я знала, чувствовала! Тотор, дорогой мой Тотор, вы снова с нами!

Веки Тотора медленно приподнялись, и его голос, тихий, бесконечно нежный, как у ребенка, ответил:

— Мисс Нелли! Да, к вам я взывал из глубин. О, дорогая Нелли, я вас слышу, вижу… и счастлив, как никто в этом мире! Наверное, это сон, прекрасный сон, в который хорошо бы погрузиться навсегда! О, умереть вот так, рядом с вами. Не просыпаться в пещере без воздуха, света, надежды, в ужасной могиле, в аду! А здесь, рядом с вами, под солнцем, которое я уже не надеялся увидеть…

Девушка долго смотрела на него не отвечая, угадывая ужасные муки, через которые прошел ее друг, боясь слишком резкого возвращения его к чудесной реальности.

Она склонилась над Тотором и осторожно пыталась остановить платком кровь, которая текла из ран на лице и ссадин на губах, а Меринос, Алекс и Мэри сгрудились возле них в порыве безумной радости.

— Он бредит, — воскликнул Гарри, — но он жив, и мы его спасем! Алекс, перенесем его на мою кровать…

Резкий толчок не дал юноше договорить. Все четверо чуть не упали. Судно, болтавшееся на якорной цепи, внезапно остановилось и дважды вздрогнуло.

Боцман в тревоге закричал:

— Беда! Мы сели на мель!

— Не может быть!

— Но это так, мистер Гарри! Слышите, киль скребет по твердому дну, а совсем недавно до дна здесь было далеко.

— Да, извержение подняло его. Тут мы бессильны. Но сейчас не до этого. Меня интересует лишь Тотор, остальное не имеет значения!

— Да, вы правы, мистер Гарри. Прежде всего — ваш друг, не так ли? А я пойду взгляну, что можно сделать. Прямо не знаешь, над чем прежде голову ломать.

Действительно, извержение вулкана, буйство морской стихии, фантастическое появление парижанина — все было так неожиданно и необычайно, что осмыслить сразу было невозможно.

От толчка судна Тотор вздрогнул и услышал слова, произнесенные незнакомым грубоватым голосом: «Мы сели на мель!» Юноша начал приходить в себя. Конечно, он был разбит, истерзан, но боль понемногу возвращала его к жизни. Рассеянный мутный взгляд заметался, оживился, остановился на Нелли.

Он увидел улыбающуюся, счастливую, преобразившуюся девушку и воскликнул крепнущим голосом:

— Мисс Нелли, значит, это правда! Я жив, и вы рядом со мной!

— Да, дорогой Тотор, это просто чудо, что-то неслыханное, невероятное! Вы явились к нам из глубин морских!

— Все так! Прыжок в воду, только наоборот, вверх и через вулкан.

Нелли нервно рассмеялась и повторила, счастливая:

— Через вулкан! Вы и на такое способны! А что вы делали в вулкане?

Он ответил с великолепным апломбом note 192 , который мало-помалу возвращался к нему:

— Я искал вас с фонарем. Вот и доказательство, держите. Вот он — сувенир, тотем note 193 , оберег, амулет, который я захватил с собой из преисподней. О, Боже, как это далеко и глубоко! Меринос, старина, как дела? Вот мы и снова встретились! Что скажешь?

— Тотор, друг мой, я счастлив, даже не знаю, что и сказать. Прямо с ума схожу! Но как ты здесь очутился?

— А вы сами как оказались на «Моргане»? А где те, что им распоряжались?

— Сразу не расскажешь.

— Мне тоже трудно… Слишком долго…

— Нужно попить и поесть! Ты, должно быть, очень ослаб.

— Не слишком! Прежде всего мне требуется другое.

— Что же?

— Вода и мыло, чтобы хорошенько помыться, одежда и белье, чтобы сменить свои обноски.

— Сейчас мы с Алексом отнесем тебя.

— Ни в коем случае! Я сам побегу вприпрыжку, как зайчонок! Вот так!

Тотор вскочил на ноги, но слишком понадеялся на свои силы. Едва выпрямившись, он пошатнулся и чуть не упал — Нелли с братом очень вовремя подхватили его под руки и удержали в вертикальном положении.